Последний Храм

Прошу Вас, попробуйте прочесть вдумчиво, надеюсь атмосфера рассказа передастся в изображении. Удивительное место! (пропуск строки или пары строк – далее (Пауза)) Удивительное место с точки зрения науки, истории. Это начало… – это конец! (Пауза) Последний храм! Я назвал ЕГО так. Я оставлю свой дневник здесь, прямо на алтаре, надеюсь его смогут прочесть. Я даже подумал о тех, кто захочет его понять. Я все стерилизовал и упаковал в вакуумную пленку. Подумал про ключ! Я приложил букварь, кое-что в нем подправив. Буквы – фотографии, думаю, это то, что должно остаться даже после краха. Это поможет. Удивительное место… В этой маленькой церкви, была лаборатория под патронатом Ватикана, это стало известно после. Тогда Мы: «Ха… интересно могу я использовать слово «МЫ», когда «НАС» уже нет». Вот уж странная мысль. Я стал часто говорить сам с собой. Это страшно; наверно; я схожу с ума. Но, ведь, больше не с кем, я не слышал ни одного голоса вот уже полгода. О чем это я, ах да… «ПОСЛЕ». В сети появилась запись одного ученного из секретного бункера правительства Бельгии, они заказали партию родниковой воды из Швейцарии в пластиковых бутылках, по словам Питера, так звали этого беднягу. Груз был тщательно упакован и стерилизован, и тем не менее, они все погибли. В бункере была лаборатория, и он сумел выяснить причину. Оказывается штамм, убивший всех, может проникать в пластик и капсулироваться в нем, оставаясь живым очень долго. Так он к ним и попал. Присоединившись к молекулам пропилена. Это было мировое открытие. Но как это возможно? Сей факт противоречит всем химическим и физическим законам, не иначе божественное вмешательство. Ха! …какая ирония вывести убийцу всего человечества в храме господнем. Воистину пути неисповедимы. Ведь без пластика не защититься, не изолироваться, и… И он повсюду. Везде! Весь наш гребанный мир был построен на пластике! Записи и тесты Питер выложил в сеть, но было уже поздно. Вирус было не остановить. Рухнуло ВСЁ! Что бы там не делал, или говорил Ватикан вышло это отсюда. И что больше всего забавляет: «Из всех всадников апокалипсиса, упомянутых в Откровении Иоанна Богослова, нам хватило одного». Вся мощь наших армий, вся сила науки - ничто по сравнению с ним, и имя ему SARS-2. ЕГО проклинали, ему покланялись, ЕГО имя писали на стенах кровью, его имя кричали и стенали. Удивительно! ОН убивал и очищал… Очищал душу и помыслы. Он показал кто Мы есть на самом деле, чего мы стоим и что можем. Что есть - любовь, что есть - сострадание, что есть – Я. И что есть - МЫ. Я их понимаю, всех этих страдальцев, но не могу разделить взгляды, я жив, а они нет. И вот я здесь, я шел сюда пешком три с половиной недели из бывшей Молдовы, впрочем, география теперь не важна. Это оказалось трудно, дороги завалены брошенными машинами, а бездорожье природа быстро отвоевала себе. Оказалось, без присмотра людей, появилось много ГРЯЗНЫХ мест, действительно зараженных с большой буквы «Г», химически, биологически, и даже радиоактивных. (Интересно, как долго проработают реакторы ядерных электростанций пока не выработают весь графит в замедляющих реакцию стержнях). Думаю, скоро землю ждет ядерный сюрприз. Даже после смерти человечество не перестает гадить. Было трудно найти еду и безопасный ночлег. Больше всего проблем доставляли стаи одичавших собак, одно время пировавших на количестве трупов, а теперь влачащих уныло существование, занимаясь каннибализмом и отловом легкой добычи. Да уж; диким животным они не конкуренты. Их приходилось отстреливал, подобрав пистолет у одного из трупов в голубой каске. В тот момент я подумал, что мы испортили даже собак, как из сильного и гордого волка могло вырасти вот это? Мерзость. (Пауза). Решение идти; я принял после того, как умерла моя девушка, надо было что-то делать; и я решился. У нее видимо был сильный иммунитет, как и у меня, хотя я, видимо, вообще не восприимчив, но и он не справился. Умирала она, как назло, медленно и болезненно. Скверно она умирала. У вируса под конец появился странный эффект, «каменели» связки, теряли эластичность, человек не мог двигаться и задыхался; захлебываясь на суше от жидкости в легких. Под конец, только слезы текли у нее из глаз, она не могла ни шевельнуться, ни вздохнуть. Убить ее, чтобы облегчить ей страдания, не смог; не хватило яиц. Трус! И вот, остался только я. Я не плакал, не кричал; не было сил, впрочем, никто бы и не увидел. Не стыдно! Кто сказал, что мужчины не плачут. Лучше уж плакать, чем вот так. Не сказать, что, я ее любил, но вместе было теплее и уютнее, весь мир лежал у наших ног. Но нам этого не нужно было. Мы хотели людей. Людей лживых, вороватых, честных и праведных, толстых и худых, злых и уродливых, лишь бы ЛЮДЕЙ, а кругом…. Кругом одни гниющие трупы, смрад и кости. Господи: «За что?!». Впрочем, может ты и прав, а достойны ли мы были жить. Вели себя как вирус, и умерли от вируса. (на следующей странице разворота, кривой, дрожащий подчерк) … остался последний патрон, это как-то картинно, не находите? Или банально, почему последний патрон. Почему не обойма, или запасное оружие, граната на худой конец, вдруг осечка. И все. Хватит ли смелости во второй раз? Или ты, наоборот, не сможешь закончить начатое. Ведь из-за этого был шанс не дойти. В начале пути чуть не загрызла собака, и от страха неудержимо хотелось, отогнать опасного дикого зверя, видел его краем взгляда во тьме, в окрестностях Варшавы. Свезло. Но оба раза осечка. (ПАУЗА). …тяжелый, холодный, никак тактильно не вяжется с названием – «огнестрельное оружие». Вот и конец. Я! Я – ВСЁ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО. Тебя нет, к кому я взывал, кому молился, Нас нет и тебя теперь нет. Слышишь? Я не верю тебе, и не верю в тебя, это тебе за Свету, за родителей, за сестру и за всех Нас! Не пора ли поставить точку… (написание Бога строчной буквой, и обращение к вирусу с заглавной не случайно, надеюсь, ты заметил это читатель, а теперь: «Приятных снов»).